Как бандеровцы исконно русский Крым отбирали
В октябре 1953 года Никита Сергеевич в первый раз поехал отдыхать в Крым. На то время не было там и плохенькой правительственной дачи. Товарищ Сталин отдавал преимущество Кавказу, товарищ Горбачев начнет дачное строительство в Крыму (на сотне миллионов рублей) позже.
Поэтому, Никита Сергеевич, поболтавшись немного в черноморской купели (неинтересно!), решил проехать в степь, посмотреть, что же то за чудо — Крым. Он не спешил в Симферополь, хоть хозяева области настойчиво предлагали отдохнуть с дороги.
Вот как описывает поездку зять Хрущова Алексей Аджубей, главный редактор «Известий»:
«Больше всего Никиту Сергеевича поразили и расстроили толпы переселенцев, невесть каким образом прослышавших о его поездке. Молчаливая серая масса людей перегораживала дорогу и так же молчаливо, не расступаясь, ждала, пока машины остановятся. Люди тягостно долго не начинали разговор, давая возможность Хрущеву начать первым. Потом из толпы раздавался один вопрос, второй, третий. О еде, жилищах, помощи. Переселенцы по большей части приехали из России, с Волги, из северных русских областей. Это я сейчас пишу «приехали», а они кричали: «Нас пригнали» — привычный стон людей, отчаявшихся обрести надежную судьбу. Из толпы раздавались и вовсе истерические выкрики: «Картошка здесь не растет, капуста вянет». Или вдруг совсем печальное: «Клопы заели». «Чего же ехали?» — спрашивал Хрущев. И толпа выдыхала: «Обманули» … «После таких встреч в машине наступала тяжелая тишина. Маленков и Хрущев отводили глаза друг от друга, боясь возможной ссоры. Я чувствовал, что Хрущев «кипит» во гневе и вот-вот сорвется, но он либо успокаивался, либо хитрил, прятал гнев в себе, копил на будущее»
Вечером, когда уже задумывались, где переночевать, Никита Сергеевич увидел вблизи шоссе маленький военный аэродром и приказал свернуть к нему. На грунтовой дорожке одиноко стоял старенький, обтрепанный «Дуглас». Лейтенантик доложил, что он еще и заводится. И Никита Сергеевич, покинув свиту, приказал лететь в Киев. За несколько часов, вспоминал Аджубей, самолетик приземлился под Киевом. Столица Украины радостно встретила высокого гостя.
«Под непрерывные крики приветствий (еще бы — свой первый визит Хрущев, да еще без всякого предупреждения, совершил на близкую его сердцу Украину). Помню, у машины, на которой должны были двинуться гости, оторвали дверцу… Уже поздним вечером в Мариинском дворце собрались киевские руководители. Обед шел весело и шумно… Тосты следовали один за другим. Хрущев все возвращался к своей поездке в Крым и уговаривал украинцев помочь возрождению земли. «Там южане нужны, кто любит садочки, кукурузу, а не картошку», — сетовал он» … «Мне особенно запомнился проезд через Бахчисарай. Дворец, оказавшийся каменистой развалиной, пустовал. Знаменитый фонтан слез, воспетый Пушкиным, покрылся глинистой коростой. Фонтанные чашечки высохли, не капали в них бриллиантовые струйки воды, не хватало сил даже на плач… Земля тоже высохла и заросла жесткой щетиной сорных трав. Их хозяева, отосланные злой волей Сталина в далекие холодные края, потеряли всякую надежду на возвращение. Силюсь вспомнить: думал ли я тогда о татарском геноциде, и должен честно признаться — нет, не думал. Мы тогда еще об очень многом не знали, и наш оптимизм держался на неведении»